
Как прекрасны шатры твои, Яаков, жилища твои, Израиль! И я, по великой милости Твоей, войду в дом Твой, поклонюсь святилищу Твоему в трепете... [Дварим, 23:21]

Убереги мой язык от злословия и уста мои от лживых речей; и перед теми, кто проклинает меня, пусть душа моя хранит молчание. [Теhилим 19:15]
среда, 14 сентября 2011
Убереги мой язык от злословия и уста мои от лживых речей; и перед теми, кто проклинает меня, пусть душа моя хранит молчание. [Теhилим 19:15]
Восстановила пароль ок.
четверг, 13 января 2011
Убереги мой язык от злословия и уста мои от лживых речей; и перед теми, кто проклинает меня, пусть душа моя хранит молчание. [Теhилим 19:15]
Кто занимается изучением Торы в нужде, тот доживет до того, что будет исполнять ее в богатстве. [Пиркей Авот 6, 9]
вторник, 11 января 2011
Убереги мой язык от злословия и уста мои от лживых речей; и перед теми, кто проклинает меня, пусть душа моя хранит молчание. [Теhилим 19:15]
Ибо из Сиона будет исходить Тора, и слово Г-пода - из Иерусалима. [Йешаягу, 2:3]
воскресенье, 09 января 2011
Убереги мой язык от злословия и уста мои от лживых речей; и перед теми, кто проклинает меня, пусть душа моя хранит молчание. [Теhилим 19:15]
Евреи всегда стремятся к покою, но за этот покой - готовы сражаться как немногие на этой земле. © Элиэзер Фридлянд
Убереги мой язык от злословия и уста мои от лживых речей; и перед теми, кто проклинает меня, пусть душа моя хранит молчание. [Теhилим 19:15]
Боль и плач жен доходит до Трона Творца, а до мужей, как правило, не доходит. (Рав Ашер Кушнир)
К сожалению, малоизвестно, что все, что касается интимных отношений в еврейской семье, нигде не записано! Это Устная Тора, которая передается из поколения в поколение, и каждый жених и невеста слышат об этом за день до своей свадьбы от специальных наставников. А то, что написано, может, как правило, привести к заблуждениям.
Более того, к сожалению, многие из тех, кто занимаются наставлениями перед свадьбой, не посоветовавшись с большими раввинами, подчеркивают не то, что разрешено, а то, что запрещено. Они стараются оберечь чистоту будущей семьи, но при этом не учитывают их внутренний мир, где колоссальный подъем в духовности уже подтолкнул видеть интимные отношения как вынужденный грех, а жену — как его источник.
А, как правило, во многих семьях даже подобных наставлений не получали. Поэтому они строят свои отношения, полагаясь не на повеления Торы, а, в основном, на основе интуитивных желаний и общих соображений. А спросить то ли стыдно, то ли некого, то ли мужская гордость не позволяет…
Как же видит Тора отношения между мужем и женой?
читать дальше
Как много проблем между мужем и женой в интимных отношениях, а как следствие - и в душевных отношениях можно было бы избежать, да и походы к сексологам и семейным терапевтам сэкономить, если бы выполняли точно, что Творец повелевает.
К сожалению, малоизвестно, что все, что касается интимных отношений в еврейской семье, нигде не записано! Это Устная Тора, которая передается из поколения в поколение, и каждый жених и невеста слышат об этом за день до своей свадьбы от специальных наставников. А то, что написано, может, как правило, привести к заблуждениям.
Более того, к сожалению, многие из тех, кто занимаются наставлениями перед свадьбой, не посоветовавшись с большими раввинами, подчеркивают не то, что разрешено, а то, что запрещено. Они стараются оберечь чистоту будущей семьи, но при этом не учитывают их внутренний мир, где колоссальный подъем в духовности уже подтолкнул видеть интимные отношения как вынужденный грех, а жену — как его источник.
А, как правило, во многих семьях даже подобных наставлений не получали. Поэтому они строят свои отношения, полагаясь не на повеления Торы, а, в основном, на основе интуитивных желаний и общих соображений. А спросить то ли стыдно, то ли некого, то ли мужская гордость не позволяет…
Как же видит Тора отношения между мужем и женой?
читать дальше
Как много проблем между мужем и женой в интимных отношениях, а как следствие - и в душевных отношениях можно было бы избежать, да и походы к сексологам и семейным терапевтам сэкономить, если бы выполняли точно, что Творец повелевает.
Убереги мой язык от злословия и уста мои от лживых речей; и перед теми, кто проклинает меня, пусть душа моя хранит молчание. [Теhилим 19:15]
Подобно тому, как изучение Торы приравнивается ко всем другим заповедям, вместе взятым, злословие приравнивается ко всем грехам, вместе взятым. [Иерусалимский Талмуд, Пеа 1]
суббота, 08 января 2011
Убереги мой язык от злословия и уста мои от лживых речей; и перед теми, кто проклинает меня, пусть душа моя хранит молчание. [Теhилим 19:15]
На реках вавилонских – там сидели мы и плакали, когда вспоминали Сион.
На ивах, средь него, повесили мы арфы наши,
Потому что там пленившие нас требовали от нас песнопений и насмехавшиеся над нами – веселья: "Спойте нам из песен Сиона".
Как петь нам песнь Господню на земле чужой?
Если я забуду тебя, Иерусалим, пусть отсохнет моя правая рука.
Пусть прилипнет язык мой к гортани моей, если не буду помнить тебя, если не вознесу Иерусалим на вершину веселья моего.
Припомни, Господи, день Иерусалима сынам Эдома, говорившим: "Разрушайте, разрушайте до основания его".
Дочь вавилонская, обреченная на разрушение! Счастлив тот, кто воздаст тебе по заслугам за то, что ты сделала нам.
Счастлив тот, кто возьмет и разобьет младенцев твоих о скалу. [Теhилим, 137]
Даже в самую страшную минуту своей жизни сотни тысяч евреев в Освенциме и Дахау, Берген-Бельзине и Треблинке на исходе Судного Дня не молили Всевышнего о своем спасении, а восклицали: "В будущем году в Иерусалиме!" Назавтра многие из них уходили пеплом в небо, через трубы крематориев, а клич-призыв о возвращении в Сион подхватывали их соплеменники. © Борис Шустеф
Прошло почти две тысячи лет с тех пор, как еврейский народ был изгнан из Эрец Исраэль. До сих пор евреи по всему миру читают свою ежегодную молитву с просьбой о дожде в праздник Шмини-Ацерет, в сезон, когда дождь особенно нужен в Израиле и вовсе не нужен в стране их проживания.
Британский премьер-министр в XIX в. Бенджамен Дизраэли был так поражен необычайной верностью евреев Святой Земле, что рискнул сказать слова, ставшие пророческими: «Народ, который празднует урожай вина даже тогда, когда он уже больше не снимает виноград, вновь обретет свои виноградники».
Эти слова были сказаны в день возвращения евреев в Старый Город Иерусалима после 1897 лет изгнания. В день, когда нам было явлено чудо, и наша страна вернулась к нам:
«Храмовая гора в наших руках. Я стою возле мечети Омара. Западная стена лишь в минуте хода». Мота Гур, 28 Ияра 5727 года.
«Я, генерал Шломо Горен, главный раввин Армии обороны Израиля, пришел к этому месту, чтобы никогда уже не покидать его». Шломо Горен, 28 Ияра 5727 года.
"Ваши жертвы не были напрасными… Бесчисленные поколения евреев, принявших мученическую смерть во имя Иерусалима, говорят вам: «Утешьтесь же, люди, и утешьте матерей и отцов своих, чьи жертвы принесли освобождение". Ицхак Рабин, 28 Ияра 5727 года.
Когда был разрушен Второй Храм (9 ава 3828 года, или 68 г. н.э.) Вс-вышний одарил нас чудом: никогда Шхина не покинет Иерусалим, никогда не оставит единственный уцелевший остаток стены, окружавшей Храм (евреи называют его Западная Стена, неевреи - Стена Плача). Нижние ряды камней Западной стены, Котеля, не будут разрушены никогда - в знак ощутимого, явного присутствия Вс-вышнего в Иерусалиме.
Единственное место, где Он присутствует явно, которое Он охраняет от разрушений, - это остаток Храма. Его не смогли уничтожить никакие бедствия, никакие войны, проносившиеся по Эрец Исраэль. Более 2000 лет.
Вс-вышний выбрал для себя Иерусалим.
На ивах, средь него, повесили мы арфы наши,
Потому что там пленившие нас требовали от нас песнопений и насмехавшиеся над нами – веселья: "Спойте нам из песен Сиона".
Как петь нам песнь Господню на земле чужой?
Если я забуду тебя, Иерусалим, пусть отсохнет моя правая рука.
Пусть прилипнет язык мой к гортани моей, если не буду помнить тебя, если не вознесу Иерусалим на вершину веселья моего.
Припомни, Господи, день Иерусалима сынам Эдома, говорившим: "Разрушайте, разрушайте до основания его".
Дочь вавилонская, обреченная на разрушение! Счастлив тот, кто воздаст тебе по заслугам за то, что ты сделала нам.
Счастлив тот, кто возьмет и разобьет младенцев твоих о скалу. [Теhилим, 137]
Даже в самую страшную минуту своей жизни сотни тысяч евреев в Освенциме и Дахау, Берген-Бельзине и Треблинке на исходе Судного Дня не молили Всевышнего о своем спасении, а восклицали: "В будущем году в Иерусалиме!" Назавтра многие из них уходили пеплом в небо, через трубы крематориев, а клич-призыв о возвращении в Сион подхватывали их соплеменники. © Борис Шустеф
Прошло почти две тысячи лет с тех пор, как еврейский народ был изгнан из Эрец Исраэль. До сих пор евреи по всему миру читают свою ежегодную молитву с просьбой о дожде в праздник Шмини-Ацерет, в сезон, когда дождь особенно нужен в Израиле и вовсе не нужен в стране их проживания.
Британский премьер-министр в XIX в. Бенджамен Дизраэли был так поражен необычайной верностью евреев Святой Земле, что рискнул сказать слова, ставшие пророческими: «Народ, который празднует урожай вина даже тогда, когда он уже больше не снимает виноград, вновь обретет свои виноградники».
Эти слова были сказаны в день возвращения евреев в Старый Город Иерусалима после 1897 лет изгнания. В день, когда нам было явлено чудо, и наша страна вернулась к нам:
«Храмовая гора в наших руках. Я стою возле мечети Омара. Западная стена лишь в минуте хода». Мота Гур, 28 Ияра 5727 года.
«Я, генерал Шломо Горен, главный раввин Армии обороны Израиля, пришел к этому месту, чтобы никогда уже не покидать его». Шломо Горен, 28 Ияра 5727 года.
"Ваши жертвы не были напрасными… Бесчисленные поколения евреев, принявших мученическую смерть во имя Иерусалима, говорят вам: «Утешьтесь же, люди, и утешьте матерей и отцов своих, чьи жертвы принесли освобождение". Ицхак Рабин, 28 Ияра 5727 года.
Когда был разрушен Второй Храм (9 ава 3828 года, или 68 г. н.э.) Вс-вышний одарил нас чудом: никогда Шхина не покинет Иерусалим, никогда не оставит единственный уцелевший остаток стены, окружавшей Храм (евреи называют его Западная Стена, неевреи - Стена Плача). Нижние ряды камней Западной стены, Котеля, не будут разрушены никогда - в знак ощутимого, явного присутствия Вс-вышнего в Иерусалиме.
Единственное место, где Он присутствует явно, которое Он охраняет от разрушений, - это остаток Храма. Его не смогли уничтожить никакие бедствия, никакие войны, проносившиеся по Эрец Исраэль. Более 2000 лет.
Вс-вышний выбрал для себя Иерусалим.
Убереги мой язык от злословия и уста мои от лживых речей; и перед теми, кто проклинает меня, пусть душа моя хранит молчание. [Теhилим 19:15]
Он оставил в наследство смех. Он говорил: "Вы должны оставаться живыми, даже если это убивает вас".
Светлая память Шолом-Алейхему.
Светлая память Шолом-Алейхему.
Убереги мой язык от злословия и уста мои от лживых речей; и перед теми, кто проклинает меня, пусть душа моя хранит молчание. [Теhилим 19:15]
Встреча с такой истиной для человека непомерно страшна, поэтому идем со Мной, Я направлю тебя, отведу в самый потаенный чертог души, и ты лицом к лицу столкнешься с наиболее ревностно охраняемой тайной зла - зла не существует.
Зло - это всего лишь растрата Б-жественного в человеке.
Зло - это всего лишь растрата Б-жественного в человеке.
Убереги мой язык от злословия и уста мои от лживых речей; и перед теми, кто проклинает меня, пусть душа моя хранит молчание. [Теhилим 19:15]
Вечер приносит прохладу разгоряченной узкой улочке, тени постепенно вытягиваются ближе к северу, темное золото медленно заходящего солнца льется в окна дома, белые стены которого увиты цветами.
Внутри совсем немного мебели и много пространства. Золото стекает по стенам, очерчивает фигуры двух людей, путается в волосах, заглядывает в глаза, и, словно наяву, я слышу, как они смеются. Комната тонет в их спокойном звонком счастье. Время вокруг них - мед и патока; вечная юность, свет на самом донышке взгляда, улыбка, которую не удержать, драгоценный бисер слов, весь мир - в них.
Я вижу это так четко, будто смотрю фильм, будто кто-то снял это кино для меня на камеру и показывает, и говорит: смотри же, смотри, больно и пусто бывает только для того, чтобы потом, оказавшись там внутри, в этой пряничной сказке, ты острее чувствовала как завязывается в воздухе тонкий аромат цитрусовых.
Мое сердце пропускает удар, а следом второй, волосы ворохом рассыпаны по плечам, в бокалах искрится кисловатое вареное вино, и я - босиком - выхожу на крыльцо своего дома, и вдыхаю безумный запах цветущих апельсиновых деревьев, и мое никогда сметается оглушительно безбрежным всегда. Древние камни Старого города говорят со своими жителями, и не важно, могут ли они дотронутся до них сейчас или сама память о них стерлась тысячи лет назад.
И золото плещется у кромки горизонта, золото плещется на уровне моего сердца, и я тону в нем. Слушай, Израиль, это моя любовь, и я - в ней.
"Как прекрасны шатры твои, Яаков, жилища твои, Израиль! И я, по великой милости Твоей, войду в дом Твой, поклонюсь святилищу Твоему в трепете...". [Дварим, 23:21]
Внутри совсем немного мебели и много пространства. Золото стекает по стенам, очерчивает фигуры двух людей, путается в волосах, заглядывает в глаза, и, словно наяву, я слышу, как они смеются. Комната тонет в их спокойном звонком счастье. Время вокруг них - мед и патока; вечная юность, свет на самом донышке взгляда, улыбка, которую не удержать, драгоценный бисер слов, весь мир - в них.
Я вижу это так четко, будто смотрю фильм, будто кто-то снял это кино для меня на камеру и показывает, и говорит: смотри же, смотри, больно и пусто бывает только для того, чтобы потом, оказавшись там внутри, в этой пряничной сказке, ты острее чувствовала как завязывается в воздухе тонкий аромат цитрусовых.
Мое сердце пропускает удар, а следом второй, волосы ворохом рассыпаны по плечам, в бокалах искрится кисловатое вареное вино, и я - босиком - выхожу на крыльцо своего дома, и вдыхаю безумный запах цветущих апельсиновых деревьев, и мое никогда сметается оглушительно безбрежным всегда. Древние камни Старого города говорят со своими жителями, и не важно, могут ли они дотронутся до них сейчас или сама память о них стерлась тысячи лет назад.
И золото плещется у кромки горизонта, золото плещется на уровне моего сердца, и я тону в нем. Слушай, Израиль, это моя любовь, и я - в ней.
"Как прекрасны шатры твои, Яаков, жилища твои, Израиль! И я, по великой милости Твоей, войду в дом Твой, поклонюсь святилищу Твоему в трепете...". [Дварим, 23:21]
Убереги мой язык от злословия и уста мои от лживых речей; и перед теми, кто проклинает меня, пусть душа моя хранит молчание. [Теhилим 19:15]
Мудрецы Талмуда говорят: "Существует десять твердых вещей. Камень тверд, но железо разбивает его. Огонь может расплавить железо. Вода тушит огонь. Облака поднимают воду. Ветер уносит облака. Человек может устоять против ветра. Страх побеждает человека. Вино прогоняет страх. Сон преодолевает опьянение. Смерть сильнее сна. Но сильнее всего любовь, потому что она побеждает смерть".
Убереги мой язык от злословия и уста мои от лживых речей; и перед теми, кто проклинает меня, пусть душа моя хранит молчание. [Теhилим 19:15]
"hашгаха пратит" переводится как личное Б-жественное наблюдение, контроль. Суть в том, что каждый из нас находится под личным наблюдением Вс-вышнего, каждого из нас Он ведет персональной, только ему присущей дорогой. Соответственно выстраиваются все обстоятельства, встречаются люди и прочее. Ничто не случайно.
Все, что у нас будет, предопределено заранее - богатыми мы будем или бедными, образованными или нет, сколько у нас будет детей и сколько шрамов на теле. И только одно не может быть предопределено, то, что составляет саму свободу нашей воли и нашего выбора, - добрыми мы будем или злыми, будем идти путями Вс-вышнего или будем нарушать Его заповеди. В каждом из нас горит Его искра, и каждый из нас способен ее потушить.
Все, что у нас будет, предопределено заранее - богатыми мы будем или бедными, образованными или нет, сколько у нас будет детей и сколько шрамов на теле. И только одно не может быть предопределено, то, что составляет саму свободу нашей воли и нашего выбора, - добрыми мы будем или злыми, будем идти путями Вс-вышнего или будем нарушать Его заповеди. В каждом из нас горит Его искра, и каждый из нас способен ее потушить.
Убереги мой язык от злословия и уста мои от лживых речей; и перед теми, кто проклинает меня, пусть душа моя хранит молчание. [Теhилим 19:15]
В Мишне (Нэдарим 66а) рассказывается: один юноша не хотел жениться на достойной девушке, которая подходила ему во всех отношениях, из-за одной «маленькой» проблемы… девушка была уродлива. Чтобы родные не пытались убедить его жениться на ней, невзирая на «маленькую проблему», юноша дал обет - не заключать этот брак. Однако, видя, насколько она достойный человек, юноша пожалел о своем обете. Он пришел к его дяде рабби Ишмаэлю с вопросом, можно ли снять с себя этот обет. Закон гласит: снять обет можно только в случае, если в момент, когда он был дан, тот, кто дал обет, не знал в момент обета какой-то детали (либо не осознавал ее).
Что же сделал рабби Ишмаэль? Велел своим домочадцам нарядить девушку в прекрасные одежды и украсить драгоценностями. Затем показал ее юноше и спросил: «Можешь ли ты теперь сказать, что она безобразна?» Увидев ее в прекрасном наряде и украшениях, юноша сказал: теперь он видит - она не безобразна, более того, теперь он видит - она красива!
Рассказывает Мишна, что заплакал тогда рабби Ишмаэль и сказал: «Прекрасны дочери Израиля, но бедность безобразит их».
Что же сделал рабби Ишмаэль? Велел своим домочадцам нарядить девушку в прекрасные одежды и украсить драгоценностями. Затем показал ее юноше и спросил: «Можешь ли ты теперь сказать, что она безобразна?» Увидев ее в прекрасном наряде и украшениях, юноша сказал: теперь он видит - она не безобразна, более того, теперь он видит - она красива!
Рассказывает Мишна, что заплакал тогда рабби Ишмаэль и сказал: «Прекрасны дочери Израиля, но бедность безобразит их».
Убереги мой язык от злословия и уста мои от лживых речей; и перед теми, кто проклинает меня, пусть душа моя хранит молчание. [Теhилим 19:15]
Звонит Махмуд Ахмадинеджад Гленну Беку на Фокс Ньюс и говорит:
- М-р Бек, мне приснился чудный сон: я увидел огромную красивую Америку, и на каждом доме - огромный транспарант.
- И что там написано? - спрашивает Гленн.
- Соединенные Штаты Ирана, - отвечает иранский лидер.
Гленн говорит:
- Ты знаешь, Махмуд, я очень рад, что ты позвонил. Хочешь - верь, а хочешь - не верь, но мне как раз сегодня ночью тоже приснился красивый сон: передо мной раскинулся весь Тегеран, красивее, чем когда бы то ни было, и на каждом доме - транспарант.
- И что там написано? - спрашивает Махмуд.
- Я не знаю, - говорит Гленн, - я не читаю на иврите.
- М-р Бек, мне приснился чудный сон: я увидел огромную красивую Америку, и на каждом доме - огромный транспарант.
- И что там написано? - спрашивает Гленн.
- Соединенные Штаты Ирана, - отвечает иранский лидер.
Гленн говорит:
- Ты знаешь, Махмуд, я очень рад, что ты позвонил. Хочешь - верь, а хочешь - не верь, но мне как раз сегодня ночью тоже приснился красивый сон: передо мной раскинулся весь Тегеран, красивее, чем когда бы то ни было, и на каждом доме - транспарант.
- И что там написано? - спрашивает Махмуд.
- Я не знаю, - говорит Гленн, - я не читаю на иврите.
Убереги мой язык от злословия и уста мои от лживых речей; и перед теми, кто проклинает меня, пусть душа моя хранит молчание. [Теhилим 19:15]
Знакомые периодически упрекают меня в чрезмерной юдофилии и религиозном сионизме, но я не занимаюсь ни пропагандой, ни миссионерством, поэтому все, что касается моей любви, будет с этого момента здесь. Если кому-то будет интересно - милости прошу, располагайтесь. Если нет - тоже все понятно.
Спасибо.)
Спасибо.)